Мы говорили о том, что ни бестелесные духи, ни человеческие души не подвергаются разложению, тлению и не исчезают, даже в случае крайнего отвержения их от своего Первообраза и Источника истинной жизни.

В связи с этим возникает у многих вопрос: если всеведущий Бог еще прежде творения знает о каждом сотворенном человеке или духе, выберет ли он спасение или погибель, то зачем создал Он тех, которые погибнут и унаследуют вечные мучения?

Этот вопрос, по-видимому, отчасти связан с тем, что всесовершенные свойства Божии, естественно, не могут быть охвачены ограниченным и сотворенным умом. Действительно, как вечность Превечного Бога невольно представляется чем-то вроде очень-очень большого времени, или в крайнем случае, временем какого-то другого рода, так и всеведение кажется чем-то вроде очень-очень большого ведения, и отсюда проистекают многие наши недоумения.

Однако святые Отцы всё же приоткрывают для нас непостижимое. В частности, святитель Иоанн Златоуст говорит, что если бы Бог не создал тех, кто теперь, будучи создан, погибает, то это означало бы наказание за несовершенное преступление: они были бы лишены жизни незаслуженно и несправедливо.

На это может возникнуть такое возражение, что лишение временной жизни не так страшно, как вечная погибель; ведь засвидетельствовал, например, Господь, что лучше было бы не родиться тому, кем предается Сын Божий.

Однако эта истина касается того, кто уже родился: он так распорядился даром Божиим, что лучше было бы ему им вовсе не обладать. Но нельзя сказать того же самого о нерожденном: он не сделал ничего такого, что обессмыслило бы дарование жизни.

Здесь надо заметить еще одно. Хотя мы привыкли к сопоставлениям временной жизни и ее благ и бедствий с вечной, по сравнению с которой временные и радости, и превратности ничтожны, но всё же само бытие, сама жизнь, а тем более – почтенная образом Божиим, – является великим даром, неоценимым сокровищем. Его лишение, то есть не разлучение души от тела, что мы называем смертью, а именно изначальное лишение, которое есть вместе с тем лишение и возможности достигнуть вечных благ в Боге, – это величайшая утрата и жесточайшее наказание.

Но мы должны обратить внимание и на другое: откуда вообще берется эта опасность вечной гибели? Ее причина кроется в свободной воле – неотъемлемом свойстве образа Божия, которым почтены и безплотные духи, и человеки. Без этого качества нет образа Божия, невозможно само это понятие, невозможно то бесконечное благо, которым одаривает свои разумные создания Творец. Не будет ни свободы воли, ни образа Божия, ни наград, ни победных венцов, ни достигнутого Богоподобия и усыновления Богу, если проявления этой свободы оградить так, чтобы она не действовала в самом главном: конечном принятии или отвержении Божественной любви. Уничтожать ли тех, чей выбор оказался в пользу зла, или вовсе не давать им родиться – и то, и другое означало бы призрачность свободы, фиктивность Богоподобия, обманчивость борьбы с соблазном.
Но Творец и Спаситель мира не создает подделок; Он начертал Свой подлинный образ в ограниченных творениях, дал им вместе с разумом и свободу, чтобы они могли возлюбить Его и стать не только Его творениями, но и сыновьями по благодати.

Это свойство не вполне нами постижимо; человечество всю свою историю и признает, и боится признать его реальность. Ведь так многое в нашей жизни зависит не от нас самих, и даже наши пожелания вызваны в значительной степени внешними причинами, не говоря уже об их реализации в словах и поступках. Интересно, что концепция правосудия – кажется, неотъемлемая часть цивилизации – подразумевает ответственность свободных существ; и всё же эта основа человеческих отношений постоянно оказывается под вопросом: действительно ли люди хоть сколько-то вольны в своих склонностях и действиях? Действительно ли ими не полностью владеют наследственность, воспитание, обстановка, таинственный рок или нечто подобное? – Божественное Откровение свидетельствует, что свобода человека, созданного по образу Божию, реальна, несмотря на все зависимости и все влияния, которым он подвержен.

Всеведение Божие не отнимает у человека свободы, потому что судьбы Божии, Его Промысел и всё Его ведение остается совершенно недоступным для творений; нет человека, о котором во время его земной жизни можно было бы сказать, что он обречен на погибель. Нельзя сказать: те или другие люди созданы, но напрасно – им всё равно погибать. Каждая душа, каждый начертанный образ Божий дороже всего мира, и имеет возможность достигнуть спасения, принять Божественную любовь.

Это тем более так, что всесовершенный Промысел Божий строит спасение всякого человека. Не только Творец, но Промыслитель и Спаситель всех людей непостижимым для нас образом дарует всем возможность спасения, чтобы те, кто ее отвергнет, оказались безответными в день последнего Суда.

В бесах – падших ангелах – нам показана реальность той опасности, которая нам угрожает. И эта опасность – не в том, что кто-то создан напрасно, а в том, что мы, именно мы сами, можем дать место злу в своем сердце и сделать себя неспособными к любви Божей. Ненависть к Богу и Его творениям, ненависть ко всякому благу может овладеть человеком и стать причиной вечного мучения, терзания злом и страстями, к которым телесное мучение уже мало что прибавляет. Сама Божественная благодать становится тогда опаляющим огнем – не потому, что в ней заключено какое-то зло, а по причине ненависти, воспринятой душою.

Советую к сказанному перечитать «Судьбы Божии» свт. Игнатия Брянчанинова; а сама оставлю дальнейшие рассуждения на тему, помня слова, сказанные преподобному Антонию Великому: «Это – судьбы Божии. Исследование их душевредно. Себе внимай!»